Верховный суд решил, что нижестоящие инстанции плохо разобрались в споре между бывшими конкурентами за депутатский мандат от "Справедливой России". Конфликт начался "после драки" – когда партия уже решила, кто займет место в Госдуме, чем заслужила намеки, будто победитель купил свой статус. По крайней мере, так последний истолковал высказывания соперника в газете "Известия" и отправился требовать опровержений и компенсации. Вплоть до заседания ВС 5 августа депутат Александр Тарнавский в судах проигрывал, но теперь дело отправится на второй круг.
Иск Тарнавский подал в октябре 2012 года. Депутат счел, что в опубликованном "Известиями" интервью его соратника Никиты Кричевского содержится информация, которая грубо порочит его, Тарнавского, честь, достоинство и деловую репутацию.
В московском партийном списке партии "Справедливая Россия" Кричевский шел под вторым номером, а Тарнавский – под третьим, и поводом для конфликта стал освободившийся депутатский мандат в Госдуме.
В сентябре 2012 года своего мандата лишился Геннадий Гудков, и на его место прочили второго за ним по списку Кричевского, но мандат по решению руководства партии получил Тарнавский. Это вызвало возмущение Кричевского: в частности, он называл партию "зловонной клоакой", передачу мандата Тарнавскому связывал с его солидным благосостоянием, а также выложил свою СМС-переписку с председателем партии Николаем Левичевым, в которой тот советует ему быть сдержанным в комментариях и проявлять терпение. "Лучше пока помалкивайте, пока время не подойдет", – рекомендует абонент, обозначенный в записной книжке под именем "Левичев". Сам Кричевский в "Справедливой России" не состоял. А Тарнавский состоял и на момент начала спора являлся членом совета директоров "Волжской инвестиционной компании" и "Чувашкредитпромбанка".
В тексте "Известий" под названием "Никита Кричевский: "Справедливая Россия" перестанет существовать" есть фразы "В основе принятия решения СР о выдвижении Тарнавского лежал материальный вопрос, так как дела партии в финансовом плане плохи" и "Речь о предоплате, а не об оплате по факту. Кстати, те деньги, которые Тарнавский внес, ему возвращены не будут". Тарнавский потребовал у суда признать эти фразы недостоверными и обязать газету напечатать опровержение. Также депутат потребовал, чтобы ответчики – газета, автор материала Александр Юнашев и Кричевский – выплатили ему 2 млн руб. компенсации за "нравственные и физические страдания", которые он испытывает. Все эти требования судами первой и второй инстанций удовлетворены не были.
В Тверском райсуде представители "Известий" настаивали, что журналист Юнашев не брал у Кричевского интервью, а брал комментарий по телефону, после чего творчески переработал беседу, и в тексте содержится личное мнение Кричевского. Суд установил, что в публикации нет никаких порочащих истца сведений, поскольку в ней содержится субъективное высказывание Кричевского. Мосгорсуд с этим выводом согласился, отметив, что Тарнавский – профессиональный государственный деятель и поэтому подвергается значительно большей критике, чем обычный гражданин, и должен относиться к этому терпимо.
На заседании в Верховном суде Тарнавский вкратце повторил свои претензии к Кричевскому, "Известиям" и журналисту Юнашеву, автору ставшего предметом спора текста. Сам Юнашев в зале суда отсутствовал, и его интересы защищала юрист "Известий" Елизавета Худякова.
– Речь в интервью фактически шла о том, что я взяточник и дал взятку, то есть совершил уголовно наказуемое деяние. А вор должен сидеть в тюрьме, – объяснил суду Тарнавский свое видение содержания публикации. – С октября 2012 года у избирателей возникает вопрос, что их представитель, депутат, является вором. И никем это не опровергается, – жаловался депутат Госдумы. – Тем более что я из прокурорской семьи, и всегда болезненно реагировал на такие вещи, – добавил он.
Адвокат Андрей Шугаев, представлявший интересы Тарнавского, отметил, что Кричевский – это не просто давший интервью человек, а конкурент Тарнавского. "Сразу возникают определенные вопросы. Да, мы знаем, что в политической борьбе все средства хороши. Но только до тех пор, пока они не нарушают закон!" – заявил адвокат. Он сослался на отзыв "Известий" на жалобу стороны истца:
– Там все время фигурирует "предел допустимой критики" и что публикация за него не выходила. Я бы с этим согласился, если бы критика касалась деятельности Тарнавского уже на посту депутата.
Шугаев подчеркнул, что, по мнению стороны истца, речь в тексте идет о подозрении в совершении тяжкого преступления и что эта информация преподносится в виде утверждения.
– Посмотрите контекст! – призвал он. – Смысл такой: "Справедливая Россия" берет деньги. Тарнавский собирался дать деньги, чтобы стать депутатом, и дал их.
Шугаев попросил суд отменить акты Тверского суда и Мосгорсуда и удовлетворить требования истца в полном объеме.
– Представители истца до сих пор не удосужились изучить оригинал аудиозаписи, которая есть в материалах дела, – посетовал адвокат Владимир Юрасов, представлявший на суде интересы Кричевского. – Я неоднократно просил их это сделать, а они по неизвестным причинам отказывались. Там слышно, что мой доверитель не говорил того, что здесь озвучили.
Как рассказал адвокат, на аудиозаписи слышно, что Кричевский, отвечая на вопрос журналиста, как Тарнавский получил свой пост, говорит фразу: "Это мое субъективное личное мнение". На вопросы, сколько стоит мандат, сколько попросили за него у Тарнавского и сколько он мог пообещать, Кричевский ответил фразой: "Не знаю".
– Как можно на основании этих фраз говорить, что это утверждение? А слова "вор" там не звучало вообще! Я сколько раз говорил: давайте послушаем запись, чтобы полтора года по судам не ходить, и все отказывались, – подчеркнул Юрасов. – Сторона истца писала, что даже от чтения заголовка статьи "у читателя должно возникнуть мнение" – то есть сам истец не уверен, возникло ли. Это как "может быть" – может быть, наши права нарушены. Филологической экспертизы нет.
– Извините, – вмешался председательствующий судья Вячеслав Горшков (дело рассматривала коллегия из Горшкова, Сергея Асташова и Александра Кликушина). – А почему нет филологической экспертизы? Обсуждался ли вопрос о ее назначении?
– Я ходатайствовал об этом, но истец отказался, как и от прослушивания аудиозаписи разговора. Сказали, что все и так понятно, – ответил Юрасов.
– Мы правильно поняли, что расшифровка разговора и статья немножко не совпадают? – уточнил судья.
– Да, – ответил адвокат. – Мы считаем, что представитель истца и сам истец не доказали порочащий характер сведений. Нет доказательств, что Кричевский высказывает утверждения о нечестном поступке Тарнавского. Все сведения были технически высказаны по телефону.
– То есть ваш доверитель говорит об одном, а журналист излагает так, как он эту информацию услышал и как он ее полагает дать в редакцию? – разбирался судья Горшков.
– Да, перефразировав все в виде утверждений. И я поэтому понимаю, почему истец не захотел слушать аудиозапись, – заключил Юрасов.
Сам Кричевский, в отличие от предыдущих выступавших, решил выйти на трибуну. "Утверждений у меня быть не могло по одной простой причине – у меня не было доказательств. Но предположения были, и не беспочвенные", – сообщил несостоявшийся депутат, подчеркнув, что он все же давал комментарий по телефону, а не интервью, и текст с журналистом он не согласовывал.
– Мы сейчас переживаем очень сложный период, – неожиданно сообщил Кричевский. – Политическая ситуация такова, что требуется консолидация власти и общества. Однако со стороны государственной и законодательной власти мы наблюдаем не попытку консолидировать, а…
– Мы сейчас обсуждаем другой вопрос, – с улыбкой прервал его председательствующий судья.
– "Известия" – это не районная газета, вернулся ответчик к теме заседания. – И если они опубликовали все в таком виде, значит, взвесили все "за" и "против". Сразу после этой публикации я написал, что материал не соответствует действительности и что я прошу больше за комментариями ко мне не обращаться. Эта распечатка есть в материалах дела, – закончил Кричевский.
Последней в суде выступала представитель "Известий" Худякова. Она отметила профессионализм и опыт журналиста Юнашева, упомянув, что тот аккредитован в кремлевском пуле, в очередной раз подчеркнула, что речь идет о комментарии по телефону, а не об интервью, и сообщила, что в публикации отражена суть этого телефонного разговора.
– А суд это обсуждал? – поинтересовался судья Горшков.
– Да. И о том, что была творческая обработка текста, – подтвердила Худякова. – Журналист вносит слова Кричевского в вопрос. То есть в расшифровке журналист говорит: "Сколько это может стоить?", а в тексте написано: "Сколько это может стоить, на ваш взгляд?" Мы считаем, что это равноценная замена и что в тексте четко отражено – это субъективное мнение господина Кричевского. Жалоба истца направлена на переоценку того, что уже рассматривалось судами, является надуманной и не содержит ничего нового, – подытожила она.
Судья Горшков поднял вопрос о заключении мирового соглашения, но обе стороны отказались. Посовещавшись около 10 минут, судебный состав принял решение направить это дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
