ПРАВО.ru
Актуальные темы
10 сентября 2013, 18:38

"Я старой формации: деньги не носил никому и не буду носить"

"Я старой формации: деньги не носил никому и не буду носить"

Преодолеть не только жизненные неурядицы, но и собственный недуг смог подмосковный адвокат Валерий Куркин. Вопреки слепоте он окончил юридический факультет МГУ и уже четвертый десяток лет защищает клиентов в судах. Работает он не один — помощница зачитывает и пишет ему документы, адвокат делает записи рельефно-точечным шрифтом Брайля. Вчера Валерий Ефимович отметил 60-летний юбилей.

Почему решили стать адвокатом?

Мне казалось, самое важное – это защищать права человека, что людям не хватает защиты. Было государство, прокуратура, милиция — всякие репрессивные эти органы. А человеку кто-то должен помогать? Я посчитал, что для меня это будет более приемлемым, что ли. Когда я еще в школе учился, какую-то правду иногда искал, было обостренное чувство справедливости.

Когда в 1979 году заканчивал вуз, быть адвокатом было престижно. Адвокаты были известны, их было немного и хороших, и добросовестных. Это сейчас их развелось много. Я и Алексея Галоганова (сейчас президент Адвокатской палаты Московской области — "Право.Ru") немножко сбил с панталыку — говорю ему: "Леш, давай посвятим себя защите прав и интересов". Он думал-думал и согласился. Мне же предлагали в аспирантуре остаться, хотели сослать меня в Мордовский государственный университет в Саранске (смеется), но я решил, что научная деятельность не для меня: хочу общаться с людьми, кому-то помогать, куда-то идти.

По распределению сразу попал в Сергиево-Посадский филиал Московской областной коллегии адвокатов. А так у нас много с курса – кто в милицию пошел, потом стали писателями. Александра Маринина (автор множества детективов — "Право.Ru") – она тоже с нашего курса. Правда, она была Алексеева. Валентин Ершов — ректор Российской академии правосудия.

Ваша особенность сказалась на выборе профессии?

Скорее, я просто понимал, что с моими физическими данными где-то в другом деле не пригодишься, а, наоборот, скорее, только тут смогу работать. В крайнем случае, мог бы, как некоторые, тоже идти на завод. Я практически работал в ДРСУ (Дорожно-ремонтном строительном управлении), то есть хозяйственное право тоже вел. Если бы не получилась адвокатура, пришлось бы мне, например, на какое-нибудь предприятие юрисконсультом. А мне казалось, что адвокатура поинтереснее.

Почему выбрали гражданское право?

При выборе специализации я просто посоветовался с более старшими товарищами. Они мне и сказали: гражданское законодательство изучить очень сложно, если всерьез самообразованием заниматься, поэтому, если пойдешь на гражданское, тебя чему-нибудь научат, тем более в МГУ, а уголовное по сравнению с гражданским — это семечки, несложное законодательство. И все. Кто у нас учился на уголовном, так с этой специализацией и остался.

Но вы представляете интересы и по уголовным делам…

Да. В 90-е годы мне пришлось больше уголовными заниматься. И сейчас люди обращаются.

Помните ли вы свое первое дело?

Конечно. Я только пришел на работу, а было выездное заседание на "лакокраску" (лакокрасочный завод). Один рабочий пытался украсть две банки вроде бы краски, а его задержали. И вменяли подсудимому оконченный состав: якобы он украл их все-таки. Я поехал, разволновался, начал говорить, что это неоконченное преступление, на постановления пленума (Верховного суда) ссылался — все, как учили в университете. В итоге судья Утешев согласился, и вместо двух лет лишения свободы назначил два года исправительных работ по 20% (из заработной платы). Около трех с половиной часов судья писал приговор. А потом звонил заведующему коллегии и в доверительной беседе говорил: "Ты кого мне прислал? Мне пришлось приговор переписывать". Тогда же от руки в основном писали, и он его заранее в суде подготовил.

Был в моей практике и забавный случай. Заведующий коллегией вызвал меня и говорит: пойдешь защищать убийцу вместо другого адвоката. Оказалось, что обвиняемый просит заявить ходатайство о проведении психиатрической экспертизы для директора научно-исследовательского института игрушки. Адвокат его спрашивает: зачем тебе это? Так он же на меня характеристику плохую написал, отвечает подзащитный, давайте ему назначим психиатрическую, я за весь институт работал. Ежели не хотите, приглашайте другого адвоката. Я поехал, пришлось заявлять ходатайство, в котором мне не отказали. Но зато я потом человека защищал, наказание немного смягчить смогли.

Когда было легче работать – в советское время или сейчас?

Не знаю. Понимаете, в то время качество работы было выше. Такого слабого следствия, как сейчас, не было: боялись фальсифицировать. В этом плане было полегче. Но, конечно, отменить вынесенный приговор было очень тяжело, но какого-то пресса в отношении адвокатов я, например, не чувствовал. Наоборот, в 90-е годы, когда судебная система еще не скатилась к репрессированию, много дел прекращалось из-за недоказанности вины подсудимого. А сейчас, понимаете, доказано – нет, считают, что если в суд попало, то пройдет. Кроме того, у нас возникают "политические" — [дела стали заводить] чтобы отстранить человека от политики. Потом дело можно будет и прекратить.

Я защищал сити-менеджера Сергиева Посада Юрия Калмыкова. Возбудили дело (ч.1 ст. 286 УК РФ "Превышение должностных полномочий" — до четырех лет лишения свободы), Калмыкова отстранили на время следствия. Пока мы доказывали, что нет никакого состава преступления, что все это из пальца высосано, за это время много воды утекло — приехал губернатор, всех [чиновников] поснимал, назначил других. Вот и все: человек ушел с этой должности.

Оказывали ли на вас давление? Пытались ли уговорить что-то незаконное сделать?

В 90-е годы, особенно поначалу, все эти бандиты пробовали подъезжать к нам, предлагали работать с ними. Мы сразу эти разговоры прекратили: мы работаем сами по себе, если вам нужны карманные – езжайте в другой район. В этом плане нам в Сергиевом Посаде повезло.

И сейчас бывают клиенты, которые ищут способ дать взятку следователю, прокурору или судье. Лукавством будет, если скажу, что их нет. Спрашивают, сколько отнести? Вы поспрашивайте у своих знакомых, отвечаю, этими методами не работаю, я немножко старой формации: деньги не носил никому и не буду носить.

Защищал одного человека, его обвиняли в покушении на присвоение (ст. 160 УК – до 10 лет). Его отец пришел и предлагал деньгами решить вопрос. Я же настаивал, что можно вытащить человека законным способом: ущерб от преступления не наступил, у подсудимого жена беременная. В общем, статья предусматривает наказание до 10 лет, а ему дали пять месяцев. Позже сказал я подзащитному: "Видишь, можно и без денег".

Как вы зарабатывали себе клиентов, когда вы пришли только-только молодым адвокатом?

Тогда было проще, потому что была одна консультация в городе, и тут все время возникала очередь. У нас было по трое дежурных, и мы еле дух переводили, чтобы к семи часам освободиться. Да и услуги были доступны: рубль – консультация, составить заявление – два рубля. Сейчас, я бы не сказал, что расценки сногсшибательные, но просто очень большая конкуренция.

Тогда же одно-два дела проведешь удачно, доверители начинают тебя своим приятелям рекомендовать. Кроме того, я же из Сергиева Посада, были у меня и знакомые. Начало работы было безболезненно. Сейчас молодым адвокатам тяжело: они год-полтора чуть ли не в убыток работают, пока кто-то их узнает.

У вас были те, на кого вы равнялись. Может, сейчас идеалы остались?

Раньше-то было очень много известных адвокатов: (Мирон) Мельниковский полгода с нами занимался, в областном суде проводил занятия. Вот закончил ты учиться, есть какой-то объем знаний, а как его применить? Для этого и были старшие товарищи, они обучали. Семен Ария лекции у нас читал, Михаил Гофштейн. Раньше-то были такие величины – профессоры, доктора. Вениамин Грибанов, заведующий кафедрой гражданского права, мне очень много в жизни помогал.

Если бы вы заново выбирали ее, снова бы стали адвокатом?

Если честно, я затрудняюсь. Наверное, да. Знаете, раньше были времена, когда не было оправдательных приговоров, потом они появились. Это просто как бы расцвет был. Адвокат приходил в суд и знал, что его там слушают. Сейчас я не скажу, что прям совсем защитники ничего не значат, но по сравнению с тем, что раньше было, роль адвокатуры упала. Но пройдут и эти времена, все изменится в лучшую сторону, и мы опять заживем. К примеру, раньше в нотариусы никто идти не хотел, а теперь нотариусы – обеспеченные люди.