Право.ru продолжает публикацию материалов журналиста Криса Хэмби для портала BuzzFeed, посвященную системе международного арбитража, сформированной на основе международных торговых договоров. Как австралийской золотодобывающей компаии удалось установить собственные правила ведения бизнеса в Индонезии - во второй статье, опубликованной BuzzFeed.
Ультиматум на миллиарды долларов
В далеком тропическом лесу Острова Пряностей в Индонезии жители обдумывали свой последний шаг. Иностранная золотодобывающая компания готовилась пробурить большую шахту в горе, на которой жили фермеры и рыбаки на протяжении нескольких поколений. Чтобы защитить свой сложившийся уклад жизни, местные жители планировали взобраться на вершину горы и обосноваться там в знак протеста.
Newcrest Mining получила право исследовать эту богатую минералами территорию во время 30-летнего правления Сухарто, индонезийского военного диктатора. Но когда массовые протесты привели к отстранению Сухарто от власти, новый парламент законодательно запретил метод добычи полезных ископаемых из открытых шахт, который является «экологически разрушительным» в таких регионах, как этот, где может возникнуть угроза для водоснабжения. Тем не менее, Newcrest продолжала свою деятельность, поскольку новый закон не применялся должным образом. В итоге австралийская компания нашла способ реализовать сделки свергнутого диктатора и получить огромную прибыль.
Оружие, которым Newcrest решила воспользоваться так же, как и другие горнодобывающие компании, – это угроза, высокоспециализированная юридическая угроза. Они предупредили, что могли бы сделать так, чтобы Индонезия предстала перед мировым суперсудом. Хотя большинство людей даже не слышали об ней, эта система может заставить целые народы раскошелиться на сотни миллионов или даже миллиардов долларов в пользу компаний, которые утверждают, что их бизнес был незаконным образом притеснен.
На протяжении десятилетий дела Сухарто и крупных горнодобывающих компаний обстояли хорошо. Генерал, ставший диктатором, особенно не беспокоился об экологии и о жизни коренных народов, в результате чего доход от горнодобывающей промышленности помог значительно пополнить казну. Для того чтобы такая система продолжала работать гладко, правительство Сухарто создало своего рода многопрофильное предприятие для поощрения выходных контрактов: выгодные условия, меньше стычек. "Если у вас есть проблемы, такие как несговорчивые местные жители, вы платите военным, и они решают проблему", – пояснил Кетут Вирабуди, работавший в сфере горной промышленности в те времена.
«Компании просто делали все, что они хотели», – сказал бывший министр окружающей среды Рахмат Витоелар. Поэтому когда в Индонезии пришло новое правительство, принявшее новый закон о лесном хозяйстве, который запрещал открытые горные работы в некоторых регионах, горнодобывающие компании возмутились, заявив, что закон нарушает условия контрактов, подписанных во время правления Сухарто.
Однако в письме, направленном Buzzfeed News, нынешнее руководство Newcrest в первую очередь подчеркнуло, что "не знает о каких-либо угрозах или действиях, связанных с исполнением лесного закона 1999 года". Однако бывший исполнительный директор компании в Индонезии Сиахрир А. Б. однозначно заявил: "Моя компания, Newcrest, прибегала к подобным угрозам". Он также подтвердил, что лично передал от компании так называемое «сообщение правительству» во время встречи с чиновниками министерства по горнодобывающей промышленности. "Если мы не сможем осуществлять горнодобывающую деятельность в области, мы закроем свой бизнес в Индонезии и пойдем в международный арбитраж", – вспоминает Сиахрир подробности того разговора. Посыл был совершенно ясным: против Индонезии будет подан иск, возможно, на сотни миллионов долларов.
Представитель Newcrest, комментируя слова Сиахрира, заявил, что компания не была в курсе того, что топ-менеджер прибегал к каким-либо угрозам. В корпорации вместе с тем подчеркнули, что «не будут закрывать глаза на подобные действия».
Активисты Buzzfeed News провели интервью с нынешними и бывшими официальными лицами из различных министерств, представителями четырех горнодобывающих компаний и членами лоббистской ассоциации отрасли, а также изучили тысячи страниц документов. Полученная информация показывает, что иностранные горнодобывающие гиганты таким же образом угрожали правительственным чиновникам, предупреждая, что они в судебном порядке потребуют от Индонезии миллиарды долларов в качестве возмещения убытков, если страна попытается заставить их вести бизнес в соответствии с новым экологическим законодательством.
Старые тяжбы – больное место
Их миллиардный ультиматум не был пустой угрозой. Горнодобывающие компании знали, что Индонезия еще не успела оправиться от другого судебного процесса. Речь идет о деле компании Karaha Bodas, которая заключила с индонезийскими госкомпаниями контракт на строительство геотермальной электростанции. Однако вскоре после заключения сделки по азиатским странам ударил валютный кризис, и правительство Индонезии решило заморозить ряд проектов, включая этот.
В отличие от большинства других пострадавших компаний, принадлежащая двум американским энергетическим фирмам Karaha Bodas обратилась в международный арбитраж. Суд, в свою очередь, присудил компании компенсацию в $261 млн, несмотря на то, что корпорация к тому моменту не успела задействовать в проекте и половину этой суммы. Основная часть взыскания представляла собой компенсацию за потерю будущей прибыли. Другими словами, Индонезию обязали выплатить четверть миллиарда долларов частной компании за электроэнергию, которую она никогда не получит, от электростанции, которая не была построена, и все это в то время, когда страна борется с историческим финансовым кризисом. Когда правительство отказалось выплачивать штраф, Karaha Bodas начала добиваться заморозки индонезийских активов по всему миру. Компания не ответила на просьбу прокомментировать ситуацию.
По словам правительственных чиновников, в ходе закрытых встреч горнодобывающие компании напомнили властям Индонезии об этом болезненном для страны эпизоде. И правительство поняло, в чем дело. «Помня об этом горьком опыте, мы решили найти решение», –заявил министр лесного хозяйства М.С. Кабан. На этот раз потенциальные потери могли быть намного больше – $22,7 млрд в случае, если бы крупнейшие горнодобывающие компании подали в суд, согласно расчетам индонезийского правительства. Эта сумма составила около половины правительственного бюджета за предыдущий год.
По словам Стюарта Гросса, американского адвоката, который консультировал местные экологические группы, Индонезия могла бы выиграть судебное разбирательство с горнодобывающими компаниями в арбитраже. Однако юрист отметил, что не знает, как бы он поступил на месте президента страны. Гросс подчеркнул, что в таком случае речь бы шла о миллиардах долларов. "Индонезия просто не имеет такого капитала. Это парализует. Эта угроза не имела никакой юридической основы, но из-за последствий и из-за того, как эти дела рассматриваются – частной коллегией экспертов и без возможности обжалования – эта угроза является очень эффективной", – пояснил юрист. Он также добавил, что если "такая страна, как Индонезия, не имеет "стального стержня", то, столкнувшись с одной из этих угроз, скорее всего придет к провалу".
Насилие как способ ведения бизнеса
Под покровом ночи местные жители шли через тропические леса Острова Пряностей, направляясь на вершину горы, в которой горнодобытчики планировали вырыть шахту. Жизнь жителей на протяжении поколений зависела от этой горы, так же как и леса и водоемы, окружающие ее. Именно там они выращивали кокос, маниок, джекфрут и какао; охотились на оленей и диких свиней; набирали воду и ловили рыбу; собирали гвоздику и мускатный орех. "Наши старейшины сказали нам охранять это место", – сказал местный житель Петрус Какале, проработваший на плантации гвоздичного дерева на горе в течение 40 лет. Но в ту ночь за горой наблюдал кто-то еще: члены Brimob, индонезийского военизированного формирования.
Жители деревень планировали проскользнуть мимо Brimob, разделившись на более мелкие группы и сойдясь на вершине. Но эти планы реализовать не удалось. Об этом говорится в интервью с пятью участниками этой акции, а также отчете о расследовании, проведенном независимым правительственным агентством по правам человека Индонезии. Десятки жителей деревни, во главе с молодым фермером по имени Фахри Ямин, поднимались на гору, когда сотрудники Brimob перегородили им путь, размахивая винтовками, и приказали повернуть назад. Фахри отказался. "Мы только требуем соблюдать наши права", – сказал он тогда офицерам. Тогда члены Brimob повалили активистов на землю и стали бить их дубинками и прикладами винтовок. Офицеры схватили Фахри, после чего затолкали в багажник автомобиля и увезли в сторону, где располагались офисы Newcrest.
Другая группа жителей деревни, во главе с фермером Салмоном Бетеком и сельским священником Порденатусом Сангади, все же смогла подняться на вершину, куда, как оказалось, их загнали члены Brimob. Офицеры так же стали бить деревенских жителей тяжелыми палками и прикладами. В результате некоторые местные жители получили серьезные травмы, включая переломы ребер. После этого командир Brimob вышел вперед, направил дуло пистолета над головой Салмона и нажал на курок. По словам самого фермера, он услышал выстрел и крики его односельчан. Повернув голову, мужчина увидел падающее тело одного из активистов.
По словам лидеров протестных групп, члены Brimob привезли их в ближайший офис Newcrest для допросов, а затем доставили на вертолете компании на соседний остров, где они были помещены в тюрьму без объяснения причин. Тем не менее, в заявлении Newcrest говорится, что компания «не имела никакой власти» над действиями Brimob. Представители корпорации заявили, что выплатили офицерам издержки «в соответствии со стандартной практикой в Индонезии». В компании также сообщили, что ее вертолет не использовался для перевозки местных жителей.
Некоторые из задержанных были освобождены через несколько дней. Однако Фахри сказал, что он был заключен в тюрьму на 44 дня. Офицеры разрешали активисту видеться с его женой и 2-месячным ребенком раз в неделю. Ради встреч на несколько минут женщине приходилось преодолевать дорогу в несколько часов. Неясно, какие преступления, если таковые и имелись, инкриминировались протестующим. Представитель местного суда сказала, что не смогла найти никаких сведений о каких-либо обвинениях, предъявленных мужчинам. Однако для самих задержанных была понятна идея, которую до них хотели донести власти: «Хватит протестовать».
Представитель Newcrest в интервью журналистам отметил, что компания сожалеет о жертвах в результате стрельбы: «Это действительно никаким образом не связано с Newcrest, хотя и произошло на нашей территории». Представители компании также заявили, что основной целью акции местных жителей было не выражение протеста, а воровство. "Многие из протестующих занимались незаконной горнодобывающей деятельностью», – заявил представитель Newcrest журналистам Buzzfeed News.
Командиру Brimob удалось отделаться испытательным сроком: на суде его подчиненные заявили, что убийство одного из активистов было несчастным случаем. Однако следователи правительственного агентства по правам человека пришли к выводу, что власти незаконно задерживали людей, пытали их и убили одного. Результаты исследования также подняли более масштабные проблемы. По словам экспертов, правительство нарушило экономические, социальные и культурные права людей, позволив Newcrest вести добычу ископаемых в «чувствительной лесной местности». В связи с этим агентство потребовало, чтобы правительство пересмотрело разрешение, которое оно выдало компании. Однако заявления органов по правам человека носят только рекомендательный характер. Тогда как иностранные компании могут подать в суд реальный иск и взыскать с государства миллиарды долларов.
"Быть или не быть?": как правительство пошло на поводу у золотодобытчиков
Спустя два месяца после того, как насилие подавило волю местных жителей, угроза суда ISDS подавила волю правительства Индонезии. Президент государства издал экстренный указ, который освободил Newcrest и еще 11 горнодобывающих компаний от соблюдения нового закона об окружающей среде.
Главный юрист министерства по горнодобывающей промышленности Соетисна Правира рассказал, что он участвовал в разработке документа, который позволил бы Джакарте избежать потенциальных «катастрофических затрат» в связи с претензиями компании. «Эта ситуация похожа на нажатие аварийного крана, поскольку компании могут довести дело до международного арбитража. Арбитраж является единственной причиной, по которой Индонезия издала такой указ», – подчеркнул он. Вместе с тем экологические группы, ученые и академики призвали законодателей не одобрять декрет, предупреждая, что открытая добыча полезных ископаемых в охраняемых лесах не только уничтожит драгоценный ресурс, но также загрязнит водоемы и создаст риск оползней и наводнений. Один из политиков просил своих коллег твердо стоять на своем, говоря: "Мы не должны бояться арбитража".
Однако во время парламентских встреч и заседаний мнения законодателей разделились. Большинство из них считало, что Индонезия может проиграть еще одно дело с огромными финансовыми потерями. В частности, во время заседания министр лесного хозяйства назвал международный арбитраж «реальной угрозой», которая вынуждает Индонезию исполнить требования горнодобывающих компаний. Еще один член Кабмина припомнил дело Karaha Bodas, отметив, что если Индонезия не удовлетворит требования горнодобытчиков, страна столкнется «с подобной ситуацией».
Исполнительный директор Newcrest Сиахрир и руководители четырех других горнодобывающих компаний также принимали участие во встречах. В частности, они предупредили правительство Индонезии, что если оно не пойдет им на уступки, то властям придется готовиться к «опустошению государственного бюджета».
В итоге 15 июля 2004 года парламент Индонезии дал Newcrest и другим горнодобывающим компаниям то, что они хотели, проголосовав за принятие указа и разрешив корпорациям бурить шахты в охраняемых лесах. В настоящее время 8 из 12 компаний, которым были даны разрешения, ведут горнодобывающую деятельность в лесах Индонезии. После окончания добычи ископаемых компании, согласно условиям контракта, должны полностью восстановить земли. Вскоре после принятия декрета Newcrest объявила, что ей удалось добыть и продать золото на $30 млн. В следующем финансовом году компания реализовала драгоценный металл на $90 млн.
Начало положено
Сегодня, спустя 18 лет после свержения Сухарто, правительство Индонезии еще исправляет последствия заключения сделок того режима. В 2009 году парламент проголосовал за введение системы лицензирования для горнодобывающих компаний. Это, ожидает правительство, поставит Индонезию в один ряд с развитыми странами. Однако когда соответствующий закон вступил в силу, одна американская компания подала жалобу в соответствии с ISDS, еще одна корпорация заявила, что намерена поступить так же.
Во время интервью с журналистами BuzzFeed исполнительный директор Newcrest Сиахрир и представитель ассоциации горнодобывающих компаний Мартионо Хадианто заявили, что «старая система должна продолжать действовать», чтобы корпорации и правительство оставались равными деловыми партнерами. Тем не менее, в ходе беседы с представителями BuzzFeed топ-менеджеры попросили показать им эту статью перед публикацией. Когда журналисты отказались, респонденты прервали интервью, добавив: «вы никогда не встречались с нами» и «этой беседы не было».
К 2012 году правительство Индонезии приступило к пересмотру своих договоров, содержащих положения ISDS, и наняло группу экспертов для проведения консультаций. К настоящему времени индонезийские власти отменили более 20 инвестиционных договоров с целью перезаключить их на более выгодных условиях, сообщил представитель Министерства иностранных дел страны Абдулкадир Джаилани. "Я лично считаю, что режим защиты инвестиций необходим в международном праве. Смысл в том, чтобы найти баланс между защитой и правом на регулирование», – добавил он в интервью BuzzFeed.
Цена успеха Newcrest
Местный житель Мелаки Секола беспрепятственно перепрыгивает с одной скалы на другую, пересекая реку возле своей фермы в тени горы, которую его предки прозвали Тогурачи, что означает "место золота" на местном языке, еще задолго до того, как Newcrest развернула свой бизнес там. На протяжении нескольких поколений лес помогал его племени Пагу и его деревне, в которой живет около 100 человек. Он построил небольшой дом, в котором сейчас живет его семья – жена, шестеро детей и трое внуков.
Одетый в резиновые сапоги, в порванных шортах и запачканной желтой рубашке, Мелаки взбежал на каменистую тропинку и остановился. Огромное угольного цвета озеро распростерлось перед ним. Большая часть водоема затвердела, трещины на поверхности запеклись на экваториальном солнце. Где-то вдали из черной трубы вытекала темная жидкость. Это то место, в которое Newcrest сбрасывает промышленные отходы. Компания отделяет золото от мусора и других элементов с помощью цианида, сбрасывая отходы, в том числе из подземных шахт, в озеро.
Мелаки спрыгнул вниз и оказался возле реки. Он указал на ручей, сливающийся с чернильного цвета рекой, которая втекала в озеро Newcrest. Этот ручей представляет собой канал, который связывает водоем с системой водоснабжения местных жителей. «Раньше у нас здесь было много рыбы. Теперь от этой воды у нас начался кожный зуд», – сказал Мелаки.
Подобные жалобы нередки среди жителей этого региона, где часто отсутствует электроэнергия, а малярия является привычным заболеванием. Местные жители говорят, что после того, как компания начала добывать золото в этой регионе, начались проблемы с водой. Многие из них перестали купаться в водоемах, потому что вода вызывает сыпь. Большая часть рыбы в реках и близлежащей бухте погибла, что фактически уничтожило отрасль промышленности, которая являлась частью местной экономики. Люди также перестали пить воду из рек, как они делали раньше.
Шесть лет назад исследователь из известного индонезийского университета приехал в этот отдаленный район и изучил рыбу, которая обитала на более глубоких уровнях в заливе. Рыба содержала настолько высокий уровень цианида (ядовитое химическое вещество, которое Newcrest использует в своей деятельности), что она "могла бы нанести вред здоровью" людей, которые ели ее, решил ученый.
Саид Басаламах, правительственный чиновник, отвечающий за мониторинг окружающей среды в провинции, сказал, что его ведомство не имеет доказательств серьезного загрязнения воды. Однако он признал, что «пробы министерства еще не представляют реальную картину экологического положения в области добычи полезных ископаемых». По словам чиновника, он не знал, что опубликованное исследование выявило серьезное загрязнение цианидом. В Newcrest заверили, что индонезийская «дочка» компании и правительство по требованиям местных жителей провели исследования в области здравоохранения и экологии, однако «не нашли никаких доказательств, подтверждающих эти выводы». Компания также заявила, что ее деятельность соответствует индонезийским законам об окружающей среде и качестве воды.
Рядом со своей фермой Мелаки сидит на корточках посреди камней у реки. Вскоре, говорит он, будет сезон дождей – многомесячный период ливней, из-за которого река выйдет из своих берегов и затопит его ферму водой, попадания которой он старательно избегает. На вопрос, где река берет свое начало, он указал рукой, и его взгляд проследовал в этом направлении. Река уходит глубоко в лес, достигая вершины горы – «место золота» его племени теперь похоже на огромную яму. "Тогурачи", – сказал он.
 |
 |
 |
