Защита осужденных за мошенничество, связанное якобы с попыткой продать должность в элите "Единой России", Сергея Черенкова и Сергея Похилюка так и не дождалась прихода в суд потерпевшего – коллегия постановила рассмотреть дело без него. Самому Черенкову суд не позволил вызвать на повторный допрос свидетелей, а остальных участников чуть было не лишил участия в стадии реплик. Уверенность адвокатов в том, что взятку спровоцировали сотрудники ГУЭБиПК МВД, и слова подсудимых об оказании на них давления, на коллегию Мосгора не подействовали.
Сергей Черенков, бывший директор группы "Земляне", и Сергей Похилюк оказались на скамье подсудимых за попытку продать президенту группы Qiwi Андрею Романенко должность в партии "Единая Россия". Такую услугу "решальщики" оценили в 60 млн руб., которые предложили представителю бизнесмена Вадиму Алферову. Тот обратился в правоохранительные органы. В январе прошлого года Черенкова и Похилюка задержали с поличным, а уже в сентябре 2014-го судья Пресненского райсуда Москвы Дмитрий Долгополов признал их виновными в покушении на мошенничество в особо крупном размере (ч. 3 ст. 30 и ч. 4 ст. 159 УК – до 10 лет). Черенков получил три года и 10 месяцев колонии общего режима со штрафом в 250 000 руб., Похилюк – четыре года колонии строгого режима со штрафом в 140 000 руб. (дело № 1-177/2014). Приговор они обжаловали в Мосгорсуд. В своих апелляционных жалобах защита указывала, что Алферов является "штатным провокатором" ГУЭБиПК и уже проходил по нескольким аналогичным делам то потерпевшим, то свидетелем. А данное уголовное дело и вовсе возбудили без заявления потерпевшего. Также в тексте жалоб отмечалось, что аудио- и видеозаписи, являющиеся доказательствами по делу, были получены с нарушением законодательства.
Первое заседание по жалобам состоялось 2 марта, но коллегия отложила слушание, так как Черенков заявил ходатайство о вызове и допросе потерпевшего Романенко и нескольких свидетелей (подробнее>>). Продолжилось оно в минувшую пятницу, 13 марта. Подсудимые присутствовали в зале суда лично, но находились в камере под присмотром двух приставов.
Заседание началось с того, что коллегия в составе председательствующей Юлии Комлевой, Евгении Жигалевой и Юлии Светозерской отклонила ранее заявленное ходатайство Черенкова о вызове в суд понятых Игониной и Воронцовой, а также двоих оперативников Абрамова и Колесникова, так как "указанных лиц допросили в первой инстанции, а защита не привела убедительных доводов для их повторного допроса".
Далее Комлева объявила участникам о том, что в процессе заменены прокурор и секретарь, а также сообщила, что потерпевший Романенко сейчас находится за границей, в служебной командировке. Он прислал в суд заявление с просьбой рассмотреть дело без него, к которому приложил копию электронного билета. Адвокат Черенкова Борис Сокальский тут же ходатайствовал об отложении слушания. "Мы продолжаем считать невозможным продолжение разбирательства без допроса потерпевшего!", – заявил он (с начала процесса Романенко так ни разу и не явился в суд). Его поддержали и остальные защитники. Второй адвокат Черенкова Михаил Трепашкин напомнил суду, что на сайте МВД и в различных СМИ неоднократно публиковалась информацию о том, что Романенко не собирался становиться членом Высшего совета "Единой России" и никому не платил денег за содействие в этом вопросе. Так, пресс-центр МВД сообщал, что "Андрей Романенко не является потерпевшим и вообще не имеет никакого отношения к этому делу". "Приговор смотришь – он вообще "пустой". Потерпевшего у нас нет, а по УПК он должен быть. В таком случае дело должно быть прекращено за отсутствием состава преступления", – резюмировал защитник Трепашкин.
Адвокат Похилюка Мария Габрилович считала, что предоставленная суду копия электронного билета не может служить надлежащим доказательством, так как не подтверждает, что Романенко действительно улетел и находится за пределами РФ. "Он боится приходить на заседание и не уважает суд!", – воскликнула она и согласилась с Сокальским в том, что слушание нужно отложить до появления потерпевшего. Того же мнения придерживался и третий защитник Черенкова Владимир Кочкин. Однако коллегия посчитала, что в первой инстанции правильно оценили показания потерпевшего, данные им на предварительном следствии, и постановила продолжить заседание без него.
В своем следующем ходатайстве защита просила исключить из числа доказательств показания понятых, Игониной и Воронцовой. Как рассказал Кочкин, до того, как судья Пресненского райсуда Долгополов начал рассматривать уголовное дело, адвокат встретился с обеими девушками лично. "Мне стало интересно, насколько они будут откровенны", – так объяснил он свою инициативу. Обе вспомнили, что правоохранители попросили их побыть понятыми только один раз – 21 января 2014 года (в этот день Черенкова и Похилюка задержали с поличным в пиццерии на Новом Арбате), хотя в материалах дела лежат несколько протоколов от разных дат, которые также подписаны ими. Прокомментировали они это так: "нам дали в руки кипу бумаг, и мы везде расписывались". Защита считает, что показания понятых получены с нарушением законодательства и являются недопустимыми.
Прокурор Юсупова (полное имя в процессе не прозвучало) считала иначе – свидетельские показания были признаны допустимыми в первой инстанции, и оснований для удовлетворения просьбы адвокатов нет. В итоге коллегия сообщила защитникам, что рассмотрит их заявление при вынесении решения по делу, наряду с доводами апелляционных жалоб. А на данной стадии его решено было оставить без рассмотрения.
На этом коллегия объявила судебное следствие оконченным, и стороны перешли к прениям.
Речь Сокальского оказалась самой продолжительной. Он указал суду, что, во-первых, в первой инстанции прокурор не смог опровергнуть доводы подсудимых о том, что в их отношении совершена провокация. А во-вторых, по его мнению, суд почему-то не учел, что Черенков и Похилюк не были знакомы с Романенко, а о возможности купить статус "единоросса" Романенко узнал от Алферова. "Получается интересная картина – между Черенковым и Романенко всякий раз находится Алферов, деньги на провокацию из бюджета получает тоже он… Напрашивается вывод, что Алферов получал эти деньги от МВД с единственной целью – привлечь к уголовной ответственности Черенкова и Похилюка, а не для того, чтобы предупредить преступление". Неясно, по мнению адвоката, и то, каким способом обвиняемые совершали преступление, и суд должен восстановить и правильно исследовать это обстоятельство.
Далее он обратил внимание судей на тот факт, что защита лишена возможности допросить потерпевшего, при том, что суд первой инстанции не нашел оснований для освобождения Алферова от допроса. Наказание, назначенное Черенкову (3 года 10 месяцев колонии общего режима со штрафом в 250 000 руб), адвокат считал несправедливым, так как сегодняшнее имущественное положение семьи осужденного не позволяет его исполнить. Решение Пресненского суда подлежит отмене, а производство по делу – прекращению, резюмировал Сокальский.
Трепашкин согласился с коллегой. По его словам, суд первой инстанции проходил "вне правового поля", так как почти сразу после возбуждения дела Романенко заявил, что не нуждался в партийной должности. Удивился Трепашкин и сроку наказания своего подзащитного. Он утверждал, что при минимальной степени общественной опасности и сумме взятки от 1 млн руб. суд может назначить наказание по нижнему пределу, от 2 лет ограничения свободы. Трехлетний срок заключения для Черенкова он считал чрезмерным.
Кочкин в своем выступлении упирал на то, что отсутствие в деле потерпевшего грубо нарушает права подсудимых. "Этого человека не видел никто, он как Бэтмэн. А мы хотим спросить – что он потерпел и какие у него к нам претензии? Суд не позволил нам этого сделать, и декларация прав защиты на глазах превращается в пустую декорацию". Габрилович поддержала доводы коллеги: "Приговор Пресненского суда незаконен, и при таких судебных решениях мы никогда не построим правовое государство".
Черенков отказался участвовать в прениях, пояснив суду, что текст его апелляционной жалобы послужит ему последним словом. А Похилюк попросил суд учесть его состояние здоровья и избрать в отношении него меру пресечения, не связанную с лишением свободы. Свою просьбу он обосновал перенесенным 1 марта прошлого года сердечным приступом, после которого он два месяца лечился в 20-й городской больнице Москвы, а затем получил инвалидность III группы с I степенью нетрудоспособности.
Прокурор Юсупова сказала, что обращение Алферова в правоохранительные органы свидетельствовало лишь о его "активной гражданской позиции" (при этих слова адвокаты усмехнулись). Приговор Пресненского суда она считала законным, показания всех свидетелей по делу – достоверными, но предложила изменить формулировку способа совершения преступления: "Сам способ – "обман" – судом установлен правильно, но в мотивировочной части решения указано также и "злоупотребление доверием", что я полагаю неверным. А Похилюка следует перевести в колонию общего режима", – закончила она.
Дальше судьи вознамерились было дать Черенкову последнее слово, но тут Трепашкин поинтересовался, где же стадия реплик. На это Комлева заметила, что в апелляции реплики не предусмотрены.
– Ну может быть, все-таки позволите, ваша честь? – попросил Трепашкин.
– Ну может быть, позволим, – уступила ему судья.
В репликах высказался каждый адвокат. Сокальский прошелся по замечанию прокурора насчет изменения мотивировочной части решения. Такое изменение означает снижение общественной опасности деяния, а соответственно, должен быть уменьшен и срок наказания, говорил он. Трепашкин еще раз высказал мнение, что приговор вынесен на основании сфальсифицированных обвинений. Кочкина же возмутило замечание прокурора о несомненной достоверности показаний понятых. Он уточнил, что ссылался не на частную беседу, а на показания, которые сами понятые дали в суде. "Карусель замены прокуроров приводит к некоторому непониманию. До вас мы пытались приобщить к материалам дела решения, по которым Алферов был как потерпевшим, так и провокатором", – сказал он. Габрилович же эмоционально прокомментировала слова Юсуповой о "гражданской позиции Алферова". По ее мнению, гражданская позиция человека видна, когда он приходит в суд, а не "меняет телефоны и место жительства так, чтобы никто не мог его найти"
– А у вас реплика будет? – обратилась Комлева к Юсуповой.
– Это не предусмотрено УПК, ваша честь, – язвительно заметила прокурор.
Наконец, подошла очередь Черенкова произнести последнее слово. Он попросил у суда разрешения читать речь с листа. Коллегия не возражала. Свой рассказ Черенков начал с подробностей о тюремных злоключениях. По его словам, в течение как минимум месяца на него оказывалось психологическое и физическое давление. "Во время одного из допросов меня восемь часов держали пристегнутым за наручники к батарее. А первые семь дней моя семья даже не могла узнать, где я нахожусь", – рассказывал он. Дальше он сказал, что никогда не был знаком с Романенко, и перешел к рассказу о том, как завязался его контакт с Алферовым. Тут его хором перебили судьи:
– О чем в итоге вы просите?
Черенков замешкался, но затем продолжил:
– В отношении меня проведена провокация, прошу отменить приговор и… – тут он на минуту замолчал.
– ….прекратить дело, – тихо подсказал ему адвокат Кочкин. Черенков взволнованно поблагодарил его и закончил фразу.
Похилюк в последнем слове был краток. Он также попросил суд отменить приговор, так как за время следствия у него умерли мать и тесть, на похороны которых он не смог приехать. "Из-за болезни руки не сжимаются, не могу самостоятельно себя обслуживать", – добавил он.
Коллегия совещалась полчаса. Вернувшись, судьи огласили вердикт – из приговора Пресненского суда исключили формулировку о "злоупотреблении доверием", а Похилюку назначили отбывать срок в колонии общего режима – все как просил прокурор. В остальном приговор остался без изменений, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.
После заседания адвокат Трепашкин сообщил корреспонденту "Право.Ru", что защита подаст жалобу в Следственный комитет, чтобы показать его сотрудникам "схему, по которой действовал Алферов". Не исключает Трепашкин и обращения в ЕСПЧ.
