Гагаринский райсуд признал Ольгу Александрину виновной в ДТП на Ленинском проспекте. Защита не смогла опровергнуть версию гособвинения, которая зиждилась на показаниях единственного свидетеля. Правда, и версию защиты, будто на встречку выехал Mercedes вице-президента "Лукойла" Анатолия Баркова, никто полностью не подтвердил — кто-то не видел самого столкновения, а только заметил, что "мерседес" выезжает на встречную полосу, а свидетель, описавшая всю катастрофу, отказалась от показаний. Отец осужденной пообещал бороться и дальше.
25 февраля 2010 года "мерседес" вице-президента "Лукойла" Анатолия Баркова столкнулся с Citroеn Ольги Александриной, которая погибла на месте. Ее свекровь Вера Сидельникова через несколько часов умерла в больнице. Следствие пришло к выводу, что виноват Citroеn, но до суда дело не дошло — из-за смерти предполагаемой виновницы. Ее отец Сергей Александрин с помощью Конституционного суда добился возобновления процесса.
Главная задача, которую предстояло разрешить суду, – кто же выехал на встречную полосу, автомобиль Александриной или Баркова. По версии обвинения, это сделала Александрина. В то утро она, "не приняв возможные меры к снижению скорости", совершила "небезопасный маневр" (перестроилась), "заведомо поставив себя в условия, при которых [она была] не в состоянии обеспечить безопасность дорожного движения", и ее Citroеn на скорости 75 км/ч выехал на разделительную полосу, где столкнулся с "мерседесом".
По другой версии, "мерседес" ехал "частично по разделительной, частично по встречной" со скоростью 50 км/ч. С такой же скоростью (50-60 км/ч) навстречу ему двигался и Citroеn. Об этом 14 марта 2010 года в ГСУ ГУ МВД по Москве рассказала очевидец ДТП Гаянэ Аринина, ехавшая в одном ряду с Александриной в своем Infiniti. Обзор Citroеn, по ее словам, закрывал двигавшийся перед ним Jeep. "Водитель Mercedes увидел Jeep [который шел на него ] и начал прижиматься к полосе. Jeep перестроился [на полупустой дороге], а Citroеn столкнулся с Mercedes". Через четыре месяца она откажется от своих слов после очных ставок с водителем и охранником Баркова. Зачитывая сегодня решение, судья Ольга Зельдина отметила, что показания этого свидетеля "носят непоследовательный характер", опровергаются материалами дела и поэтому доверять им нельзя.
Однозначных свидетельств в деле почти нет, как и видеозаписи аварии — на брифинге 5 марта 2010 года глава столичного ГИБДД Сергей Казанцев пояснил, что расположенные на Ленинском камеры, а их там три, аварию не зафиксировали. Две из них снимали третье транспортное кольцо, а обзор оставшейся, как раз в месте столкновения, закрыт щитом. Если не считать отказавшейся от показаний Арининой, то само ДТП видел только один свидетель обвинения Андрей Шепелев, он утверждает, что на встречку выехала Александрина. Со стороны защиты в деле появился засекреченный свидетель "№1", с которым не удалось лично познакомиться не только суду, но и адвокату Александриных Людмиле Айвар. "Он чего-то опасался. Наверное, были какие-то угрозы со стороны оппонентов", — неуверенно предположила причины конспирации Айвар. "№1" рассказал в суде, что Mercedes ехал по встречной, но само столкновение не зафиксировал: за несколько секунд до этого отвлекся на магнитолу. Еще один свидетель защиты — допрошенный судом Константин Богданов — также видел Mercedes на чужой полосе.
Прения в Гагаринском райсуде состоялись 28 июня и заняли около трех часов, гособвинение ограничилось дестью минутами – признать Александрину виновной в нарушении правил дорожного движения, повлекшего смерть человека (ч.3 ст. 264 УК) — Веры Сидельниковой и закрыть за смертью обвиняемой. Эту позицию поддержали адвокаты Натальи Сидельниковой (дочери погибшей пассажирки Citroеn) Владимир Такасков и потерпевшей компании "Лукойл" Гарри Мирзоян.
В обоснование такого предложения гособвинитель Акакий Харбедия, назвал показания засекреченного свидетеля "№1", противоречивыми и не согласующимися с материалами дела и напомнил об отказе Арининой от своих слов. У его коллеги Семена Игнатова аргумент был другой. Он поставил под сомнение показания свидетелей защиты из-за того, что "ни один из [них] не остановился на месте происшествия, и не дал пояснений сотрудникам ГИБДД", в отличие от свидетелей обвинения. "Все доказательства стороны обвинения, которые были исследованы, получены с соблюдением уголовно-процессуального закона, и в своей совокупности они соотносятся между собой", — заявил прокурор.
Если сторона обвинения была кратка, то защита подготовилась более детально и говорила почти два часа. Айвар уверяла суд, что показания "первого номера", полностью соответствуют материалам дела, протоколу осмотра места происшествия, схеме ДТП и фототаблице (фотографиям с места происшествия). А отказ Арининой от показаний "не может быть принят судом". "Защита считает, что отказ был вынужденным. Неизвестно, в каких показаниях Аринина говорит неправду. Любые сомнения толкуются в пользу обвиняемого", — настаивала адвокат.
Разобравшись со свидетелями защиты, Айвар принялась за свидетелей обвинения. Главный удар пришелся на водителя "мерседеса" Владимира Картаева. Он, сославшись "на забывчивость обстоятельств", по мнению адвоката, не смог дать ни одного конкретного ответа, не помнит элементарных вещей, а его показания разнятся с сидевшим рядом с ним охранником Александром Фурманом. Так, например, Картаев "четко заявил, что мимо него по разделительной полосе автомобили со спецсигналами не проезжали, хотя [охранник Александр] Фурман, [сидевший рядом с ним], данный факт подтвердил", — подводила Айвар к главному аргументу защиты: аварийную ситуацию, приведшую к гибели двух человек, создал именно водитель Баркова, чем и объясняется его забывчивость."Картаев дает не соответствующие действительности показания с целью уйти от ответственности за это ДТП. Защита не обвиняет Картаева, но высказывает предположение, что Картаев был тем лицом, которое виновно в ДТП", — говорила Айвар.
Показания водителя "жигулей" Владимира Чуйкова, ехавшего перед "мерседесом", Айвар интерпретировала в пользу защиты, хотя он и выступал как свидетель обвинения. Самого столкновения Чуйков не видел – только "услышал позади себя громкий звук, как бьется автомобиль. По заднему стеклу сбоку с левой стороны посыпались осколки. [Он] тут же остановился". "Позади меня стоял Mercedes, его левое переднее колесо стояло на разделительной полосе. А напротив под небольшим углом, градусов 30 в сторону третьего транспортного кольца – автомобиль [Citroеn]", — рассказывал свидетель в суде. "Осколки упали на левую часть машины, она была в крайней левой полосе. Чтобы на его машину [осколки упали именно так], Mercedes должен был находиться левее его машины, следовательно, Mercedes мог находиться только либо на разделительной, либо на встречной полосе", — сделала вывод Айвар.
Чтобы "обезвредить" единственного допрошенного очевидца момента столкновения автомобилей — Шепелева, адвокат Сергей Образцов попытался доказать, что тот физически не мог наблюдать аварию. Когда он ехал во втором ряду слева в область, его быстро нагнал Citroеn "и начал перестраиваться практически [ему] в дверь". "Женщина тормознула, ее разворачивает, и она вылетает на встречный ряд и бьет Mercedes", — рассказывал Шепелев в суде. "Он подтверждает, что Citroеn его не обгонял, а максимально приблизился на уровне задней оси автомобиля. Маневры вправо-влево допускаю, что мог видеть в зеркале заднего вида, но когда он перестроился еще раз правее, а Citroen был сзади, то в этом случае в свое водительское окно он не мог видеть Citroеn, который удалялся от него. Ему нужно было очень сильно вывернуть голову, чтобы посмотреть наверх". Эти показания "можно ставить под сомнение при вынесении решения по этому делу", — заявил адвокат.
Недостоверными показания Шепелева показались и Александрину. Свидетель в ходе допроса также говорил, что Citroеn, приближаясь к нему, "снижал скорость и не перегонял" его, это "подтверждает, что водитель Citroеn не предпринимал каких-то опасных маневров", уверен отец погибшей Александрин. Он также обратил внимание суда, что даже в экспертизе, сделанной по заказу "Лукойла" (его адвокаты в целом ей не доверяют, потому что экспертов не предупредили об уголовной ответственности), эксперты отмечают, что "на схеме ДТП не отражены следы перемещения от шин" столкнувшихся машин, хотя это "первое, что надо было сделать". Защита настаивала на невиновности Александриной в ДТП на Ленинском проспекте.
"Последнее слово будет коротким, — сказал Александрин после окончания прений, – Не могу согласиться с выводами обвинения и буду продолжать делать все, чтобы доказать [их] абсурдность".
Оглашение состоялось 5 июля, но еще за неделю до этого, после выступления сторон в прениях Айвар заявила судье Зельдиной: "Любое решение будет незаконным. Для меня это первое уголовное дело, которое рассматривается вне правого поля, то есть при отсутствии закона [регламентирующего рассмотрение дел в отношении погибшего обвиняемого]". В июле 2011 года Конституционный суд по жалобе отца Александриной отменил норму УПК, которая не позволяла близким настаивать на дальнейшем расследовании. В январе 2013 года законопроект, определяющий порядок рассмотрения тех уголовных дел, где обвиняемым выступает погибший человек, прошел первое чтение в Госдуме, но дальше этого пока дело не пошло.
Сегодня Зельдина ответила на замечание адвоката: Гагаринский райсуд, в юрисдикции которого находится место происшествия, "по требованиям УПК не способен каким-либо образом нарушить закон". "По ч. 5 ст. 15 УПК (Состязательность сторон) стороны обвинения и защиты равноправны перед судом, поэтому предъявление со стороны защиты заявления о нарушении прав участников процесса состоятельными не являются, — заявила судья. - В силу закона Александрин как участник процесса со стороны защиты не может обладать преимущественными правами по сравнению с участниками процесса со стороны обвинения и одновременно не может быть ограничен в правах".
Если бы суд признал Александрину невиновной, дело все равно было бы закрыто, но уже по реабилитирующим основаниям. Ее отец смог бы обратится в полицию с заявлением о возобновлении расследования. Но теперь он будет обращаться в Мосгорсуд с апелляцией. "В понедельник мы получим решение и будем готовить апелляцию", — сказала "Право.Ru" Людмила Айвар.
